Н. С. Сироткин Типологические параллели в эволюции авангардизма (футуризм, экспрессионизм, дадаизм |
|
Страница 9 из 15 Активную позицию в жизни Германии конца 10-х – начала 20-х годов занимали также берлинские дадаисты. Социальную активность проявлял не только берлинский дада. Во время деятельности дадаистов в Париже демонстрировались их антинационалистические театральные постановки, а в 1921 году состоялся пародийный суд “революционного трибунала дада” над французским писателем М. Барресом (Barrès) [Каптерева 189]. Однако собственно политические требования выдвигались лишь берлинскими дадаистами. Некоторые примеры: в ноябре 1918 года с кафедры Берлинского собора дадаисты провозгласили, что дада спасёт мир. В 1920 году они выступили с листовкой “Дадаисты против Веймара”, направленной против Веймарской республики, а Р. Хаусман (Hausmann) в 1919 – с “Памфлетом против веймарского отношения к жизни”. В 1920 году в Берлине проходила большая дадаистская ярмарка под лозунгом “Дада борется на стороне революционного пролетариата”, организованная Хюльзенбеком, Хаусманом, Хартфильдом (Heartfield) и Пискатором (Piscator). В своих политических симпатиях дадаисты склоняются к леворадикальным движениям, и прежде всего к коммунизму. В статье “Der Kunstlump” Гросс (Grosz) и Хартфильд писали: “Есть лишь одна задача: всеми средствами, всем умственными силами со всей настойчивостью ускорять распад этой культуры угнетателей. Всякая безучастность контрреволюционна!” [Dada Berlin 86. Курсив оригинала. – Н. С.] Многие дадаисты были членами “Союза Спартака”, KPD и KAPD, а некоторые (как Георг Гросс) и в дальнейшем остались активными сторонниками коммунистической идеологии. Однако нужно отметить (вслед за Хубертом ван ден Бергом), что собственно политические высказывания дадаистов содержатся главным образом в тех изданиях, которые, строго говоря, не были дадаистскими и таковыми не считались (см. [Berg 70]). Начиная примерно с середины 1918 г. дадаист действительно понимался участниками движения как носитель и представитель нового отношения к действительности – не только в области искусства, но и в других сферах жизни, однако его политическая позиция не стала определяющим фактором. Поддержка коммунистических идей в манифестах дада соседствует с издевательской насмешкой. Так, известный коллективный манифест “Что такое дадаизм и какие цели он ставит себе в Германии?” не только требовал “международного революционного объединения всех творческих и думающих людей во всём мире на основе радикального коммунизма”, но и выступал за “немедленное урегулирование всех сексуальных отношений в интернационально-дадаистском смысле посредством создания центрального дадаистского управления по вопросам пола” [Называть 320-321]. Й. Баадер (Baader) в одном из текстов писал: “Мировая коммунистическая революция, … сумасшествие проктатуры дилетариата (Proktatur des Diletariats)” [Dada Berlin 124. Курсив мой. – Н. С.]. Показательно свидетельство Р. Хюльзенбека: “Немцы вбили себе в голову, что мы большевики, а социалисты грозили смертью и уничтожением, потому что считали нас реакционерами и сладострастниками (reaktionäre Wollüstlinge)” [Dada Berlin 82]. “Жизнетворческий” потенциал дадаизма был очень велик, хотя и не во политическом смысле, как в футуризме и дадаизме (подробнее см. в статье О проблеме субъекта и объекта в авангардизме). Denk an Tzara, denk an Arpen, An den grossen Huelsenbeck15 – писал Р. Хюльзенбек в стихотворении “Свирель дада” (“Dada-Schalmei”) [Dada Berlin 91]. |
| След. » |
|---|