Расуль Ягудин |
| 12.07.2009 г. | |||||||
Страница 5 из 5 * * * Вернись в Сорренто, любовь моя. из песни Тёплый ветер щекочет тело. Травы, травы, эх, ёб-твой-мать! Под симфонию чистотела почему бы нам не сплясать? Заводите свою шарманку у той горочки на боку. Мы затеем почти как пьянку, хороводы по бережку. Перегнитесь спиной на руку. Пол-квадрата и мах ногой. Может, даже и эту суку пригласи. Гой еси, гой, гой! Пусть валяются по урезу над излучинами тела. Мне сегодня ну до зарезу нужно, чтоб ты мне не дала. Так крутись под рукой юлою, спину прямо, бедро вперёд. Мы очнувшись, дыша золою, будем знать всё – всё наперёд. И за нами оставшись пылью, ветер сникнет на сколки слёз, ни в Сорренто и ни в Севилью не вернувшийся, тёпл и кос. * * * Терновник исколол мне петлей скулы, но я, всё так же старый и больной, иду, иду на эти караулы. И кто же, Боже, этому виной? Цепляются за голени бурьяны, и никого левее пятачка, где искривлённы, бешены и пьяны, мычащие ламбаду под сверчка, они стоят, кривясь по буреломам, не нужные ни мне, ни хоть кому, которых я, быть может, мог бы ломом, когда б не ты, которую, саму узнал в четырёхвостии прицела, по преклонённой травяной волне, что так тепла у сморщенного тела, бегущую всё так же не ко мне. Прощание с шансоном Меня тут вечно беспокоил холод хоть на подвале, хоть на чердаке. Я всё сжимаюсь грудью, где наколот мой старый двор, всё время налегке переходя дворы вон тот за этим, ненужные и мёртвые, как смерть, всё думая, что больше не ответим мы этим, так и павшим в круговерть. В ногах всё так же пробки и бутылки, Метёт февраль гандоны на бордюр. Забытые и старые «подстилки» , вы всё ещё под запах «Сигнатюр» меня приветствуете взмахами ладоней, роняя веки занавесками. Но я, всегда махавшийся в наклоне, уж не приду обратно, мон ами |
|||||||
| « Пред. |
|---|
Манифест геосимволистов
