Расуль Ягудин |
| 12.07.2009 г. | |||||||
Страница 3 из 5 Как клавесин, вздохнул асфальт в копытах. За нами темень преодолена. Давай не вспоминать о незабытых, о том, как ты… как я… и как она… Уже вот-вот вернутся те метели – уже не те, что согревали нас. Вон тот сугроб, в котором, как в постели раскалена, она лабала вальс, держа меня под руку из-под низу, держа тебя за гриву, как фату, и ты ледник, как небо по карнизу, прошёл, не зная нашу наготу. Сегодня ночь. Кончаются деревья. В следах скопилась чёрная вода. И как всегда без слёз и недоверья, мой аргамак, взнеси меня туда, где белым мехом раскрывались почки и где она молчала на плече. Я понимаю, ты дошёл до точки, оставленной, как клякса на листе, но вот лишь шаг, и нам, возможно, снова, как та постель, откроется сугроб с последним тактом вальса из былого, отсюда не похожего на гроб. * * * Взглянув окрест орлиным оком, перешагнув меридиан, вот, я здесь снова ненароком, всё так же дик и дико пьян, танцуя старое, как земли по направлению к зиме, ничьим речах никак не внемля, на мотороллере-коне, овеян ветра опахалом, роняю с тела свет слюдой путём, раскидистым и алым, дыша туманом и водой, ища тебя, такую злую, не вспоминающую нас с тобой, что так же по Валую всё мечет слёзы: раз, раз, раз. * * * Я на гитаре больше не играю. Всё потому, что я Наполеон. Я приглашаю на ламбаду Раю, швыряя ей под ноги пуансон . Подайте мне все эти руки: обе! И отвернитесь гордой головой, чтоб я во фраке, словно в чёрной робе, сказал, что я пренепременно твой. И пусть рыдают скрипками оркестры, за нами уплетаясь по следам. У вас сегодня, ну, конечно, менстры как аргумент для «я тебе не дам». Но как же, как твоя ладошка сладка!, пропахшая снегами и дождём. Ты для меня большая неполадка на большаке , которым мы идём по перепутьям неба – как рожая – по вееру переплетённых клумб… Не забывай меня, моя чужая, на прежний отворачиваясь румб. * * * Время кончилось сегодня возле Спаса-На-Крови . Не дождавшиеся полдня после встречи визави, мы расходимся, как веер, радиально до кольца, и на маечке Вермеер ниже смуглого лица отливает, словно ртутью, так похожей на змею, и она, белёсой мутью у бордюра на краю растворяема, как льдинка, не оглянется сюда. Что ж ты, что ж ты, палестинка, вся такая вот – из льда? * * * Погонный метр твоих волос бесплатно я намотал на сдавленный порог, пересчитав, как звёзды, многократно, на всякий случай, каждый волосок. И сразу день ударил в двери телом, сорвав нас, всех двукрылых, с косяка, и этим миром, так осатанелым, вот, мы пошли походкой босяка к последнему оставшемуся морю , ступая в след, в след, в след прошедших ём , на той версте висящих на заборе, как на кресте, к которому идём |
|||||||
| « Пред. |
|---|
Манифест геосимволистов
